«Мадженте»
удаётся сочетать
свободу творчества
с заботой о результате

Продолжаем серию интервью с коллегами, которые связали жизнь с компанией. Вторую беседу мы провели с UX-директором продукта "Эхо" Александром Голановым.

Как давно ты работаешь в «Мадженте»?

Я уже работал здесь дизайнером интерфейсов с 2005 по 2007 год. А весной 2015 года ребята позвали меня назад. В сумме получается скромный результат, чуть больше трех лет.

Расскажи о направлении, в котором ты работаешь.

Термин user experience design
трудно перевести на русский язык.

Сам термин user experience (UX) design трудно перевести на русский язык. Дословный перевод — «дизайн опыта пользовательского взаимодействия», практического и эмоционального опыта, который человек получает, используя продукт или услугу. По-русски звучит коряво и странно хотя бы потому, что в переводе слышится, будто привычки и персональный опыт пользователей главный или даже единственный объект дизайна. Мне ближе определение «дизайн пользовательской среды». Кроме особенностей аудитории ю-икс дизайнер изучает обстановку, в которой живут или работают люди, обстоятельства, влияющие на их поступки. Ю-икс дизайнер знакомится с профессиональными и личными целями людей, с комфортной для этой аудитории стратегией решения задач. И уже на основе исследований проектирует интерфейс, предмет или сервис, который улучшит эту среду, повысит качество того самого пользовательского опыта.

Исследования и проектировка — это дорогое удовольствие. Конечно, есть способы изучения аудитории, доступные небольшим командам, но масштабные исследования и полноценный ю-икс дизайн сложных задач могут себе позволить только гиганты индустрии. В обиходе же ю-икс дизайнер — это дизайнер, который хорошо соображает, но не умеет рисовать :) Не художник, а конструктор. Он разрабатывает прототипы, которые можно подсунуть людям и протестировать, определив в результате улучшают они user experience или нет.

Пашу как дизайнер широкого профиля: «драмкружок, кружок по фото»

За что ты отвечаешь в должности UX-директора?

У неё приставка UX, но по факту я пока пашу как дизайнер широкого профиля. У меня «драмкружок, кружок по фото». Я и проектирую, и иконки рисую, и оформляю веб-сервисы «Эха». Поэтому мы ищем мне помощника.

Почему ты ушёл из «Мадженты» в 2007 году? Ты уходил целенаправленно в другое место?

Смотри, там интересная история получилась, как раз типичная для того времени. Прошло всего 10 лет с тех пор, как я первый раз пришёл в «Мадженту». Но методика разработки софта здорово изменилась. Тогда айтишные конторы не умели работать с дизайнерами. Это было не провинциальное явление, и даже не общероссийское. Похожие проблемы были почти у каждой компании в этой отрасли (о тех, кто не испытывал подобных проблем уже написаны книги). Все хотели, чтобы их приложения выходили с красивым и удобным интерфейсом. Для этого приглашали дизайнеров, но результат редко был впечатляющим. Максимум удавалось улучшить эстетику, облагородить фасад. Но проблемы с ю-иксом оставались. Как добиться хорошего дизайна в условиях многочисленных ограничений — технических, финансовых, временных — не знали ни сами дизайнеры, ни менеджеры.

Software development has evolved
Схема из книги Алана Купера «Про интерфейс»

Все искали ответ. Я не был исключением. В этих поисках я напал на замечательную книжку американского дизайнера Алана Купера «About Face». Это была, наверное, первая профессиональная книжка, которую я одолел в оригинале. Её уже перевели, и сделали это здорово. У нас она называется «Про интерфейс». Первую главу Купер посвятил эволюции разработки софта. В ней есть классная схема, иллюстрирующая процесс. Сначала был один суровый бородатый дядька-программист, который сам себе ставил задачу, сам ее решал и тестировал. Потом появились менеджеры, которые собирали требования и вели дела с клиентами. Делали всё то, к чему не склонны интровертные бородачи-программисты. Потом появились QA-инженеры, которые тестировали то, что дядька наворотил. И вот, менеджеры аккуратно собрали требования, девелоперы написали код, тестировщики убедились, что он работает. И в этот момент все понимают, что приложение выглядит страшновато и работает кривовато, хотя полностью соответствует спецификации.

Только тут на сцене появлялся дизайнер. Его звали в самом конце, чтобы он навёл марафет перед выпуском приложения в свет. Купер назвал эту работу lipstick on a pig — раскрашиванием свиньи губной помадой — и предложил привлекать дизайнеров к работе ещё на стадии сбора требований. Чтобы они получали необходимые знания до начала работы над дизайном, а сам дизайн был готов до того, как написана первая строчка кода. Сейчас недостатки этой схемы очевидны - она недостаточно гибка. Но тогда идея вплести дизайн в процесс с самого его начала и положить его основу исследования была передовой. Это была бомба.

Я понял, что мне нужен опыт работы над проектами, где тон задавал бы дизайн, а не технологии и спецификации, устаревающие раньше, чем их успевали дописать. К сожалению, к тому времени другая хорошая книжка «The User Experience Teamof One: A Researchand Design Survival Guide» Леи Бьюлей ещё не вышла, и я ушёл из «Мадженты», чтобы этот опыт добыть. В итоге я оказался в Москве и полтора года проработал в дизайн-бюро у Артёма Горбунова. Это были полтора года творческого угара в компании настоящих маньяков дизайна. Мы фигачили по ночам, иногда без выходных. Но когда на презентации клиент говорил «ребята, это гениально», счастье, конечно, было ни с чем не сравнимое. Я пришёл в бюро любителем, интересующимся дизайном и практикующим в меру своих сил, а вышел из него уверенным в себе профессионалом.

На самом деле я бэтмен.

Чем ты занимался после работы бюро Горбунова?

Сначала фрилансил. Потом вокруг меня наросло моё собственное бюро. Но бизнесмен из меня тогда оказался так себе, и через три года я его закрыл. Потом работал в «Кастле». Оттуда меня позвали в стартап, который, к сожалению, сейчас впал в анабиоз. Нас подкосил кризис. В конце лета 2014 года мы запустились, а через полгода евро по 100 рублей и прочие радости жизни. Наш инвестор счёл разумным не дожидаться, когда деловой климат улучшится, зафиксировал убыток, «сел в трактор» и покинул Россию. Все встало.

Я, спасибо друзьям и бывшим коллегам, снова взялся за фриланс. А в апреле Сергей Иноземцев написал мне в скайпе: «Слышал, ты в Самаре. Чем занимаешься?». «Ничем серьёзным», - отвечаю я. Так мы снова начали работать. Сначала удалённо. Потом встретились с Антоном Дмитриевым, и ребята предложили перебраться в офис. Тогда Антон разложил передо мной карты: вот «Эхо» и такси, вот другие проекты. Рассказал как тут жарко, какие челенджи. В общем, зажёг. Антон вообще большой молодец. Компания здорово изменилась, стала бодрее и интереснее.

Сейчас я чувствую,
что у нас развязаны руки

Какие вызовы стоят перед тобой и перед «Маджентой»?

Про вызовы перед компанией Надя в своём интервью всё хорошо и правильно рассказала. У нас огромный опыт, и он успешный. Настало время этот опыт обобщить и построить продукт, который будет интересен более широкому кругу клиентов. Сейчас мы сосредоточены на этом.

Что касается моих личных вызовов, есть интересная история. Разработка стоит больших денег - классные специалисты, нормальный офис и т. д. Мы не можем тратить время понапрасну. Поэтому у меня особые требования к процессу дизайна. Часто оказывается, что хороший в теории дизайн скрывает массу подводных камней, недостатков проектирования, которые обнаруживаются только тогда, когда клиенты уже применяют приложение в деле. Бывает, что по ходу пьесы у дизайнера сбился фокус, и он сосредоточил усилия на не самых важных для бизнеса вещах или придумал космолёт, который невозможно реализовать. Всё это можно выловить и исправить, если тестировать дизайн до того, как он попал в разработку. Это совершенно не новая итеративная методика: придумывать дизайн, проверять его на коллегах и клиентах, получать фидбек, изучать его, улучшать дизайн и снова тестировать до тех пор, пока задача не окажется решена. И только тогда можно начинать разработку. Нужно выстроить процесс дизайна так, чтобы к девелоперам он попадал уже проверенным и улучшенным. Семь раз отмерь, один раз отрежь. Вот к чему стремлюсь я.

Что бы ты пожелал коллегам?

Ребятам я уже говорил, мне есть с чем сравнивать. Во время первого захода в «Мадженту» не покидало ощущение, что мне не хватает опыта. А там где его хватало, было трудно конвертировать опыт в результат, потому что процесс разработки предполагал только раскрашивание губной помадой поросёнка. Тогда это здорово расстраивало. Сейчас я чувствую, что у нас развязаны руки. Мы стоим в начале большого серьезного рывка. Ребята все молодые, задорные, умные. Можно пожелать им только одного. Бывает трудно. Бывает, что-то идет не так. Главное не унывать, держать удар и не терять этих качеств. Они дорогого стоят и делают «Мадженту» особенной.

Вакансии

Мы постоянно расширяемся, поэтому сейчас у нас открыто 1 вакансия.


Самара
ВАКАНСИИ